Д. Е. Луконин. «Мессия грядущего дня»: «Сказание о граде Китеже» и споры о русском вкладе в духовное будущее Европы (продолжение)

Л. А. Серебрякова считает далее, что «в создании картины нашествия [татар] использованы все основные мотивы характеристики войска Аваддона» из IX главы Апокалипсиса, «воссоздается целостная картина лютой пагубы, близкая видениям Иоанна» 279. Можно привести, однако, целый ряд возражений, которые, на наш взгляд, обесценивают данное наблюдение. Первое из них состоит в том, что образная система, используемая В. И. Бельским гораздо ближе древнерусским источникам, чем тексту Апокалипсиса, местами можно с большой степенью уверенности говорить о дословных заимствованиях. Уже А. А. Гозенпуд в довольно старой своей работе указал некоторые такие источники: «Сказание о нашествии Батыя на русскую Землю» (точнее было бы говорить о Галицко-Волынской летописи, в которой данный фрагмент о татарском нашествии иногда называется исследователями «Сказанием») и «Песню про Калина-царя» (имеется в виду былина «Калин-царь» из сборника Кирши Данилова) 280. Вот что дают нам результаты текстуального сравнения:

«Сказание о невидимом граде Китеже» Древнерусские источники IX глава Апокалипсиса
Расступилась мать сыра земля, расседалась на две стороны, выпускала силу вражию.

Бесы, люди ли, неведомо: все как есть в булат закованы, с ними сам их нечестивый царь.

Много ль счетом их, не ведаю; а от скрипу их тележного да от ржанья борзых комоней за семь верст речей не выслушать;

А от пару лошадиного само солнышко померкнуло. (143–145)		 Былина «Калин-царь»:
Зачемъ мать сыра земля не погнетца?
Зачемъ не расступитца!

Галицко-Волынская летопись:
Приде Батый Киеву в силе тяжце, многом множеством силы своей, и окружи град, и остолпи сила татарская и бысть град в обьдержании велице…

И не бе слышати от гласа скрипания телег его, множества ревения вельблудъ его, и рьжания от гласа стад конь его, и бе исполнена земля Руская ратных281.

Былина «Калин-царь»:
А от пару было от конинова
А и месяц, сонцо померкнула,
Не видить луча света белова,
А от духу татарскова
Не можно крещенымъ намъ
живымъ быть282. 		И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы. И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву, а только одним людям, которые не имеют печати Божией на челах своих. И дано ей не убивать их, а только мучить пять месяцев… В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть сбежит от них.

По виду своему саранча была подобна коням, приготовленным на войну; и на головах у ней как бы венцы, похожие на золотые, лица же ее – как лица человеческие; и волосы у ней – как волосы у женщин, а зубы у ней были, как у львов; на ней были брони, как бы брони железные, а шум от крыльев ее – как стук от колесниц, когда множество коней бежит на войну; у ней были хвосты, как у скорпионов, и в хвостах ее были жала… (9:3–10)

Итак, совершенно очевидно происхождение образности «Сказания». Хотя это, конечно, не значит, что образы «ржания коней» или «помрачения солнца», в свою очередь, не основаны на каких-то более древних, в том числе библейских, аналогах. Академик А. С. Орлов находил сходные места, под влиянием которых, возможно, формировались способы изображения многочисленности войск, в книге Юдифь, книге Судей и книге пророка Иеремии, указывал на параллельные темы в монгольской поэзии283. «Все эти псалмы и библейские пророчества, а также плагиат из предшествующих годов летописи, риторические украшения… делают из повестей о татарском нашествии литературно сочинение, состоящее из общих мест и мало говорящее пытливому историку. …Литературные источники… затемняли действительность», – считал он284.

« в начало | продолжение »