Музыкальный Лондон о премьере «Царской невесты»

Апрель – начало мая были ознаменовано первой постановкой на сцене Королевского оперного театра «Ковент-Гарден» выдающейся оперы Н. А. Римского-Корсакова «Царская невеста». С одной стороны, факт более чем отрадный, поскольку обращение к творчеству русского гения на западных сценах, тем более ведущих, случается не часто, и его можно только приветствовать. С другой, интерпретация этого шедевра режиссером П. Карраном весьма противоречива. В предыдущих публикациях мы давали отзывы наших русских корреспондентов в Лондоне на эту премьеру, а также интервью с постановщиком спектакля. Сегодня вниманию наших читателей предлагается обзор британской прессы, материалы которой также посвящены премьере «Царской невесты».

Русский раритет доказал, что является подлинной драгоценностью в постановке, разворачивающейся посреди царства новорусских миллионов

Анна Пикард, «Индепендент», 17 апреля 2011 года

Стоит отвлечься от сцены только на минуту, и вы пропустите его появление. Одетый в кашемировое пальто с лицом, закрытым темными очками, царь Иван Васильевич Грозный шествует по унылой торговой улице, путь ему очищают шестеро телохранителей. Невидимый, но появляющийся на короткий миг в новой постановке «Царской невесты» Пола Каррана на сцене «Ковент-Гардена», непредусмотренный либретто оперы вовсе, царь едва ли нуждается в любовных напитках или ядах. Он и так всемогущ: пугающий и боготворимый своими подручными – опричниками – или нуворишами в версии Каррана.

Рассматриваемая долгое время лишь как любопытный, но антикварный шедевр, сочиненная в 1898 году опера Римского-Корсакова о загадочной смерти третьей жены Ивана Грозного в постановке Каррана оказалась захватывающим исследованием о силе и бессилии. На сцене – постсоветская Россия: царство стекла и бетона, бассейнов в пентхаусах и брендовых марок. Высокотехнологичный хайтековый пейзаж – современная панорама сценографа Кевина Найта захватывает дух с первой картины, однако пытки показаны вполне традиционные. Это мир устрашения и наказания, доводящий до звероподобного состояния, как своих хозяев, так и жертв. Поднимается занавес по окончании увертюры, и мы видим забрызганного кровью Григория Грязного (Йохан Ройтер): его безымянная жертва испускает дух, и ее увозят прочь на тележке для грязного белья. Между тем царь составляет список женщин, из которых будет осуществлен выбор его будущей супруги.

Интрига проста и зловеща: Любаша (Екатерина Губанова) любит Грязного, который любит Марфу (Марина Поплавская), у которой взаимное чувство к Лыкову (Дмитрий Попов). Когда Любаша узнает о намерении Грязного воспользоваться любовным зельем, предоставленным услужливым царским лекарем Елисеем Бомелием (Василий Горшков), она мстит, достав у того же лекаря яд – подменив снадобья она делает Грязного отравителем Марфы, которая долго и мучительно сходит с ума, умирая накануне своей нежеланной свадьбы с царем. Этому «крутому замесу» страстей, причина которого видится в том числе и в политическом бесправии, Римский-Корсаков дает мрачные фанфары медных и позолоченных арф, грозные марши лихих опричников, лихорадочный аромат для сцены безумия Марфы и, что, быть может, наиболее удивительно, аккуратное звучание угрюмого, без оркестрового сопровождения плача Любаши.

Какая находка – устранить оркестр в этом протяжном ламенто! "Верди с водкой" – так определил задачу для этой партитуры дирижер Марк Элдер, хотя на мой слух в этой музыке больше слышится французское влияние. Расположение инструментов представляется несколько странным, как если бы это был плод потустороннего сотрудничества Бородина и Берлиоза. В целом, это - захватывающее исполнение сильной, даже безумной мелодрамы: от лихорадочного безумия сцены Поплавской до великолепно акапельного плача Губановой, горячей песни о любви Попова и волнующе сексуального рассказа Ройтера. Центральный квартет героев превосходен, он пользуется мощной поддержкой Александра Виноградова (Малюта Скуратов), Анн-Мари Оуэнс (Петровна), Юргиты Адамоните (Дуняша), Пааты Бурчуладзе (Собакин) и брутального мужского хора опричников.

«Царская невеста»

Саймон Томас, What’sOnStage.com, 15 апреля 2011 года

Царская невеста в Ковент-Гардене Новая постановка «Царской невесты» в Королевской опере имеет умеренный успех: казалось бы, все сделано верно, и ни в чем постановщики не ошиблись, однако чего-то не хватает, чтобы успех был более внушительным.

Партитура Римского-Корсакова мелодична на всем своем протяжении и весьма привлекательна. Публика благожелательно настроена: она узнает мелодию «Уж как на небе солнцу красному слава», знакомую каждому, кто слышал когда-нибудь «Бориса Годунова» или квартеты Бетховена, посвященные Разумовскому, возникающую у хора в первом акте и затем звучащую не раз на протяжении всего произведения. Драматическую суть произведения вполне вскрывает модернизированное режиссерское решение Пола Каррана.

Сюжет замешан на любовной ревности и активном использовании могущества магических напитков. Царь в опере – это реальный Иван Грозный, выведенный драматургом Львом Александровичем Меем в период таинственной смерти его третьей жены: вокруг этого Мей и плетет не вполне исторически достоверную ситуацию.

Карран полностью погружает действие в современную реальность мафиозной Москвы: опера начинается в ресторане, где одновременно на сцене – буйная попойка и пытка какого-то несчастного. Опера густо населена проститутками и брутальными парнями, читай бандитами: такой антураж редко убеждает на оперной сцене.

В постановке занят состав певцов из России и поют они блестяще: Александр Виноградов, Екатерина Губанова, Дмитрий Попов, Василий Горшков, Марина Поплавская и Паата Бурчуладзе.

Губанова в роли брошенной любовницы Любаши, с брезгливостью отдаваясь захудалому немецкому фармацевту Бомелию (Василий Горшков) за склянку с ядом, является, тем не менее, победителем во всей этой ситуации, запуская роковой ход событий всей драмы. Ее песня без аккомпанемента в первом акте является наиболее впечатляющим музыкальным номером целого вечера. Также весьма хорош Дмитрий Попов, особенно в арии третьего акта, которую он исполняет на трамплине для прыжков шикарного городского бассейна. Момент Марины Поплавской наступает в четвертом акте, где она, подобно Лючии, балансирует на грани безумия, затем окончательно погружаясь в состояние транса.

Датский баритон Йохан Ройтер вызывает огромную симпатию в партии агента тайной полиции Грязного – большую, чем можно было бы ожидать, несмотря на ужасную сцену, открывающую оперу, когда он расправляется со своей жертвой после кровавых пыток, и перед самым приходом гостей приказывает отвезти прочь окровавленное тело в корзине для грязного белья.

Оформление Кевина Найта, самостоятельное для каждого акта, по-своему функционально и эффективно, хотя фотографические задники в третьем и четвертом актах смотрятся достаточно дешево и резко контрастируют с богатой обстановкой четвертого акта (по идее происходящем в царском дворце). Во втором акте мы видим неряшливую улицу современной Москвы: в четвертом акте все иначе, из чего можно сделать вывод, что после царских смотрин Собакин вместе с дочерью, будущей царицей, переехал в более респектабельный пригород столичного мегаполиса. Большая часть визуального ряда противоречит пышному романтизму музыки, которую Марк Элдер исполняет со свойственными ему драйвом и изяществом.

Рискну предположить, что большинство публики осталось довольным постановкой, кроме того, несомненно, что многие будут приветствовать появление в репертуаре абсолютно нового названия (эти спектакли – первое исполнение этой оперы в «Ковент-Гардене»), однако едва ли «Царская невеста» войдет в список топовых оперных событий сезона.

«Царская невеста» в Королевской Опере

Ричард Фэйрмен, «Файненшнл Таймс», 19 апреля 2011 года

Царская невеста в Ковент-Гардене Это по-настоящему счастливый шанс. Также как принц Уильям и его избранница Кейт полируют свои туфли и ногти в преддверии великого дня в их жизни, Королевский оперный театр весь в работе – на его сцене разворачиваются события еще одной монаршьей свадьбы. Не берите в голову, что эта российская историческая феерия, должно быть, была запланирована много лет назад.

«Царская невеста» Римского-Корсакова впервые представлена на сцене «Ковент-Гардена». Опера повествует об обычной девушке Марфы, выбранной из двух тысяч других претенденток, чтобы стать очередной женой русского царя. Однако ее преследует ревность, и бедная Марфа отравлена и сходит с ума незадолго до своего дня свадьбы – ситуация, которая едва ли является актуальной для современных обстоятельств.

Для заядлых операманов «Царская невеста» - еще один экскурс в русскую историю. Но у режиссера Пола Каррана совсем другие идеи: он помещает действие оперы в обстановку современной российской мафии. Там, где у Римского-Корсакова представлен царь Иван IV, у Каррана действует неназванный олигарх. Царские придворные становятся шайкой мафиози и торговцев наркотиками. Одна из картин оформлена как дорогой пентхаус с бассейном, в окна которого видны небоскребы сити.

Все это сколочено достаточно убедительно. И если Карран оказывается не в состоянии вскрыть суть оперы, то «виновата» в этом в большей степени музыка Римского-Корсакова: неторопливая, благоухающая красотами позднего романтизма и мало подходящая для актуального режиссерского решения. Для Марка Элдера и оркестра Королевской оперы, впрочем, несмотря на все их усердие, опера тоже остается не вполне понятной.

Сильная сторона премьеры – превосходный вокальный состав. Екатерина Губанова блистает в первой половине оперы как мстительная Любаша. Йохан Ройтер пел мощно, создав образ буйного Грязного. Новое появление ветерана сцены Пааты Бурчуладзе в роли Собакина было с энтузиазмом встречено публикой. Понравились и молодые певцы Дмитрий Попов (Лыков), Юргита Адамоните (Дуняша), равно как и выдающийся Малюта Скуратов – Александр Виноградов.

Марина Поплавская начала довольно несчастным голосом партию Марфы, но собралась для своей длинной заключительной сцены безумия, которая сама по себе – хорошее предупреждение для всех будущих невест проверять их предсвадебные напитки. Последней вещью, которую мы хотели бы увидеть, является Кейт, останавливающая церемонию в Вестминстерском аббатстве для сцены безумия, подобной оперной. Представляете, как это разрушило бы графики телевизионных трансляций во всем мире?

Перевод с английского Александра Матусевича

13.05.2011